Эксплуатация альпинистских достижений.

В поисках славы, современные коммерческие покорители вершин эксплуатируют те альпинистские достижения, которых достигли великие спортсмены.

40 лет известный немецкий хроникер Эберхард Юргалски собирает данные по восхождениям на восьмитысячники.

Сегодня он - валидатор разнообразных рекордов Гиннесса, связанных с восьмитысячниками. Он знает все, что возможно о топографии восьмитысячников. С трудом можно представить, что есть человек, который видел больше фото вершин, чем он. С одного только взгляда он может сказать было ли фото сделано на конкретной вершине или нет. Партнер Юргалски по 8000ers.com – еще один аналитик Родольф Попье (Rodolphe Popier). Попье – один из лучших в знании морфологии гор и скальных рельефов разнообразных альпинистских районов. Он также является аналитиком Гималайской базы данных.

Более 10 лет назад у Юргалски возникли сомнения насчет вершины Аннапурны. С помощью некоторых международных экспертов он стал копать глубже. Анализ занял примерно 10 лет.

В результате оказалось, что большинство восходителей, которые завершили большой проект 14x8000м (прим. ред: восхождение на 14 вершин выше 8000 м), на самом деле не дошли до самой вершины или не смогли подтвердить такое восхождение. В отдельных случаях речь идет о восхождениях, которые состоялись 30-40 лет назад, до эры gps.

Отклонения от реального маршрута, как правило, небольшие: 30-150м в длину и до 45м – в высоту. Юргалски не считает, что такое отклонение было сделано намеренно.

Восходители, вероятнее всего, думали, что они уже находятся в наивысшей точке или у них была нулевая видимость или они развернулись в 60 м от вершины перед сильным штормом.

Обыватель может подумать: что значат эти 60м? Но именно в этом и заключается весь спор.
Понимая всю историческую ответственность, Юргалски не стал торопиться с публикацией отчета.

Для начала, он опубликовал свои мысли на эту тему, чтобы люди могли обозначить границы толерантности. Он пытался понять: достижение какой именно точки на горе его читатели считают достаточным для обозначения вершиной.
Юргалски не хотел переписывать историю альпинизма, не хочет этого и по сей день.

Спустя полтора года сомнений, Юргалски опубликовал результаты своего исследования, которое включало имена восходителей.
- Это потрясло альпинистское сообщество.
Дело Месснера
На момент публикации исследования, только трое из 44 человек, взошедших на все 14 восьмитысячников, смогли подтвердить, что они дошли до истинной вершины каждой горы.
Это было интерпретировано как «попытка Юргалски переписать историю альпинизма».

Медиа только подлили масла в огонь. Однако единственное, что он сделал – это опубликовал анализ, основанный на фактах, в котором он подчеркивает, что не хочет подвергать сомнению заслуги тех восходителей, которые честно ошибались.

В своих итогах к анализу Юргалски пишет: «Фантастические результаты Месснера, Кукучки, Лоретана и других пионеров-не обсуждаются. Они навсегда останутся героями восхождений на восьмитысячники. Но мы все люди-мы все делаем ошибки и, если можем, должны их исправлять, или, как минимум, признавать.»

Юргалски считает, что «вершина есть вершина». Это самая высокая точка горы, с которой ты можешь спуститься только вниз. Если восходитель не дошел до вершины: случайно или намеренно, по ошибке, при плохой видимости или из-за усталости - для Юргалски это значит только то, что тот не достиг самой высокой точки горы.

Ее разделяет также основательница Гималайской базы данных (Himalayan Database) Элизабет Хоули (Elizabeth Hawley). Существует очень много примеров, когда восходители вновь отправлялись на гору после того, как мисс Хоули говорила: «Хорошо, хорошо, но ты не дошел до вершины».

Например, история альпиниста из США Эда Вистурса (Ed Viesturs), которого она «снова отправила» на Шишапангму после того, как он ошибочно зашел на Центральный пик, вместо главной вершины.

Мисс Хоули сообщила ему, что он может войти в список 14х8000 только в том случае, если взойдет на главную вершину. Вистурс вернулся и взошел на главную вершину.

Однако даже такие эксперты, как мисс Хоули, совершают ошибки: она не распознала восхождение, в котором альпинист развернулся в 30-ти метрах от вершины Эвереста.

Некоторых восходителей, которые есть в анализе, уже нет в живых. Многие «глубоко в возрасте», чтобы что-то исправлять. Кто-то считает анализ не стоящим обсуждения и слишком «мелочным».

Вот, как цитирует Месснера Нью Йорк Таймс: «Если они скажут мне, что я не дошел до вершины Аннапурны 5 метров где-то на этом длинном гребне, я буду чувствовать себя абсолютно комфортно. Я даже не стану защищаться. Если кто-то хочет прийти и сказать мне, что все, что я проделал – это ерунда, я скажу: думай, как тебе нравится.»

Юргалски говорит: «Никаких обид, с таким количеством альпинистских достижений и значимых экспедиций, он (прим. ред: Месснер), конечно, остается одним из лучших альпинистов в истории. Но он мог совершить ошибку, как обычный человек. Да, это всего лишь 5 метров в высоту, но 65 метров в длину.»

Однако, с другой стороны, Юргалски также считает, что, если Мисс Хоули не подтвердила восхождение неизвестного альпиниста, почему отношение к Райнхольду Месснеру на другой горе должно быть иным? Потому что он знаменит? Потому что у его есть огромное наследие в восхождениях на величайшие вершины мира? Где здесь последовательность?

Эрве Бармасс (Herve Barmasse) (слева) и Дэвид Геттлер (David Goettler) на южной стороне Шишапангмы. Фото Дэвида Геттлера и Эрве Бармасса.
Когда Дэвид Геттлер и Эрве Бармасс совершали блиц восхождение по юго-западной стене Шишапангмы за 13 часов в альпийском стиле, они развернулись в нескольких метрах от вершины из-за лавиной опасности. Они открыто об этом сообщили.

Юргалски несколько раз подвергался атакам в СМИ, особенно от Месснера и немецко-говорящих медиа. Его назвали «охотником за ведьмами». Его также атаковали так, как он сам никогда не поднимался на вершину восьмитысячника, что на самом деле не имеет никакого значения.

Он видел достаточно фото доказательств, чтобы вычислить 99% маршрута на любой из восьмитысячников. С другой же стороны, никто никогда не обвинял Элизабет Хоули в том же самом. Никто из восходителей не возражал, они просто разворачивались и поднимались на вершину снова.

Существует три восьмитысячника, чьи вершины не так-то просто найти, включая Аннапурну (8,091m) и Дхаулагири (8,167m). У обеих этих вершин длинный предвершинный гребень с несколькими наивысшими точками, среди которых есть самая высокая, которую называют истинной вершиной.

Их не так-то просто найти даже в хорошую погоду из-за похожих снежно-ледовых кулуаров. Вы можете ошибочно выйти в другой кулуар на несколько метров ниже и потом, мертвецки уставший вы, возможно, попытаетесь найти истинную вершину-ту, которая вам известна.
После опустошающие напряженного восхождения, абсолютно обоснованно вы можете сказать: «Я был на этой вершине, скажи, на какой был ты?»

Однако, если вы ставите какой-то рекорд, это ваша личная ответственность добиться максимальной его чистоты. Многие восходители возвращаются наверх, когда понимают, что ошиблись.

Великолепный пример: случай итальянки Нивес Мерой (Nives Meroi) и ее мужа Романо Бене (Romano Benet). Они по ошибке дошли до, так называемой, «Метал Поул» (Metal pole) на предвершинном гребне Дхаулагири, в 140 метрах по длине и 30 метрах по высоте от вершины.
Позже они решили вернуться и взойти на истинную вершину.

Из-за этой же горы Нирмал Пурджа не выполнил свой рекорд 14 восьмитысячников за 6 месяцев. Несмотря на это, он все еще претендует на этот свой рекорд. Он взошел на истинную вершину только спустя два года.

Третья вершина, которая действительно создает проблемы восходителям-Манаслу (8163м).

Говорят, что переписывать рекорды, связанные с восьмитысячниками - бессмысленно, так как раньше не было достоверно известно, где именно находится наивысшая точка горы.

Одна из таких гор, где это заявление совершенно не соответствует действительности – Манаслу. Ведь найти истинную вершину этой горы – смогли даже первые восходители в далеком 1956 году: японец Тоcио Иманиши (Toshio Imanishi) и Гьялзен Норбу Шерпа (Gyalzen Norbu Sherpa) достигли главного острого пика Манаслу.

Позже, в 1974, первая женская японская экспедиция на Манаслу также достигла истинной вершины несмотря на то, что один из шерпов думал, что вершина находится в другом месте. Однако японки настаивали, так как видели фото вершины первых восходителей и точно знали что они ищут. Полную историю об этой экспедиции можно прочитать здесь.

Когда-то в 2000х стало модно останавливаться на предвершине или на самой выдающейся точке вершинного гребня. Ближайшая такая точка находится в 35-40 метрах в длину и в 8-12 - в высоту ниже вершины. А последний участок маршрута на эту гору технически непрост. Аргумент: «Какой смысл имеют эти 30 метров?» однозначно сюда не подходит. Ты либо способен взойти на эту гору, либо нет.

Манаслу часто описывают, как достаточно легкую вершину из восьмитысячников, но эти последние 35 метров – это ядовитый клык этой горы.

В последние 10 лет основной причиной почему коммерческие экспедиции не доходили до истинных вершин было удобство. Они закрепляли веревки на безопасной высоте, устанавливали фотозону с молитвенными флагами и спокойно спускались вниз. Но были и другие причины. Лучше всех их сформулировал австралийский альпинист, писатель и полярный исследователь Дэмиен Гильдеа (Damien Gildea) в своем великолепном эссе.

«Исследователи обеспокоены социально-экономической реальностью, которая лежит в основе Гималайского альпинизма. В ней огромное финансовое давление приходится на шерпов и других высокогорных гидов и работников, которые дают возможность своим клиентам ощутить свою «успешность». В зависимости от компании и клиента, такое финансовое давление включает в себя:

Саммит бонус (вознаграждение, которое шерпа получает за успешное восхождение), который заставляет шерпов завершать восхождения ниже истинных вершин (особенно если там останавливаются другие группы).
Бонус за преодоление отметки в 8000 метров, который может повлиять на мотивацию дойти до истинной вершины.

Помимо финансового давления, шерпы отвечают за медленных уставших клиентов, заботятся о собственной безопасности. Все эти причины зачастую вынуждают шерпов завершать восхождение ниже истинной вершины. Особенно если учитывать, что неопытный клиент может и не знать где именно находится вершина, или же ему просто все равно.»

Последние 10 лет эта проблема была достаточно известна в альпинистском сообществе, но никто не решался ее открыто поднять. И поскольку никто не задавался вопросом - в какой-то момент это стало нормой. Все знали, что как только проблема попадет в центр внимания, встанет вопрос о достижениях всех предыдущих восходителей, которые дошли только до предвершин.

В 2021 Джексон Гровес сделал историческое фото вершины Манаслу на дрон, которое прояснило все. Пока первая команда делает фото на предвершине, вторая - идет к истинной вершине.

Это стало точкой невозврата. Фотография облетела весь мир, ее стали обсуждать даже вне альпинистского сообщества. Некоторые коммерческие компании тут же стали рекламировать экспедиции к «истинной вершине». Все переиначивали слова и смыслы как хотели. Во многих источниках использовали фразу: «Истинная вершина Манаслу наконец найдена». Это была очевидная ложь. Все знали, что она там всегда и была, просто коммерческим компаниям было удобнее и безопаснее завершать восхождения на гребне.

Обратного пути уже не было. Открытым оставался только вопрос: что делать прошлым восходителям, которые так и не зашли на истинную вершину. Особенно неприятно было бы тем, кто завершил проект 14 восьмитысячников.

Гималайская база данных совместно с «организаторами коммерческих экспедиций» (что немного странно в плане независимости мнений) в итоге приняли дипломатическое решение не пересматривать прошлые восхождения и принимать истинную вершину Манаслу, изображенную на фотографии Джексона Гровеса, как наивысшую точку восхождения начиная с сезона 2022.

Точки: Shelf 2, C2 и C3 будут признаваться предвершинами. Эти изменения в аккредитации рекомендованы и поддерживаются международными и Непальскими операторами.

Последний пункт про неимение глубинных знаний не совсем правдив. Эта проблема была известна игрокам индустрии и раньше, а первый анализ по Манаслу Юргалски был опубликован еще в 2019 году. В любом случае, Гималайская база данных приняла решение быть просто секретарем, а не арбитром.

Позднее реакции на отчет Юргалски ясно показали, что слишком много интересов будет ущемлено при корректировке прошлых результатов.

Многие задавались вопросом зачем это вообще все нужно, «охота за ведьмами», сомнения в прошлых достижениях. Но сами достижения не изменились. Все, что произошло, это Юргалски привлек внимание общественности к тому, что на самом деле происходит.

В этом смысле очень важно обратить внимание на то, что такие независимые беспристрастные специалисты по статистике незаменимы для альпинистского сообщества. Без них не было бы смысла ставить альпинистские рекорды. Добросовестность таких рекордов тоже была бы под вопросом: альпинисты руководствовались бы только собственными этическими стандартами. Даже сейчас, с участием Гималайской базы данных, иногда возникают вопросы с честностью заявлений о рекордах.

В современных восхождениях на восьмитысячники встречается очень разношерстная публика.

Борьба за спонсорство и славу, давление социальных сетей, запрос на принятие и узнаваемость — это огромный повод для перевирания достижений. Без какого-либо контроля история альпинизма и достоверность будут в опасности.

Мы все должны быть благодарны тем хранителям, которые делают эту работу на волонтерских условиях на благо альпинистского сообщества.

Новые условия восхождений на восьмитысячники, открыли путь тем, кто давно хотел сместить первоначальных героев, которые пропустили хотя бы одну истинную вершину горы. Они не достигли корректных вершин и поэтому не могут быть включены в статистику.

Внезапно освободилось очень много титулов: первая женщина, выполнившая проект 14х8000, первая гражданка Венгрии на истинной вершине Манаслу и многие другие.

И те, у кого есть финансовые возможности, чтобы достигнуть этих целей, не имея каких-либо альпинистских навыков, могут справиться с этим гораздо легче, чем их предшественники, зарабатывая таким образом внимание медиа.

Это возвращает нас в начало нашей статьи: каким образом Донг Гонг Юан внезапно переместилась с четвертого места на первое.

Первая женщина, выполнившая проект 14х8000
Первые женщины, которые подошли ближе всех к выполнению проекта 14х8000 были басконка Эдурне Пасабан (Edurne Pasaban), австрийка Герлинда Кальтенбруннер (Gerlinde Kaltenbrunner) и итальянка Нивес Мерой (Nives Meroi).

На старте своих карьер никто из них не планировал заходить на все 14 восьмитысячников.
В интервью Мозгасвилаг (Mozgasvilag) Пасабан рассказала, что только после 7-го восьмитысячника (спустя 6 лет) решила для себя, что будет пытаться сходить на все 14.

К 2010 году вышло так, что все три девушки достигли вершин 12-ти из 14-ти пиков. Медиа стали раскручивать историю кто из них станет первой.
Они старались не участвовать в гонке, но Пасабан совершенно точно была настроена быть первой, чтобы наконец-таки выйти из гонки.

Внезапно появилась кореянка О Юн Сун (Oh Eun-sun). Пасабан так рассказала о ней в интервью:
«Это была крайне странная ситуация. Нас было трое девушек, которое были близки к тому, выполнить проект 14x8000. Герлинда Кальтенбруннер, Нивес Мерой и я. Мы были хорошими друзьями. Один пик одна из нас сходит, другой-другая, так мы и прогрессировали.

Потом в 2007 появилась эта корейская девушка, у которой совершенно не было гималайского опыта. Это было очевидно, когда я впервые увидела ее на Шишапангме.

Она уже тогда говорила, что хочет взойти на вершины всех восьмитысячников.
Я сказала: давай, дерзай.
Она прогрессировала очень быстро, потому что за ней была огромная инфраструктура.

Пока она долезала одну гору, за ней прилетал вертолет, который забирал ее в базовый лагерь другой горы. К тому моменту, как она прилетала, команда шерпов уже провешивала для нее перила и готовила тропу. По такому принципу она могла «собрать» до трех восьмитысячников в год.

Я никогда не соревновалась с Герлиндой или Нивес. Я знаю сколько усилий приложила каждая из нас, чтобы получить возможность стать первой. Герлинда была самой техничной, но я знаю как тяжело ей пришлось работать, чтобы собрать деньги для своих экспедиций.

Нам пришлось отказаться от многих вещей: от отношений или обычной жизни. И вот, когда мы втроем приходим к финишной прямой, появляется эта корейская девушка со всеми этими деньгами. Конечно, в игру вступили наши эго. Нам пришлось много работать, чтобы там оказаться.»

В конце концов О Юн Сун завершила проект раньше всех трех девушек, но скоро появились сомнения в ее восхождении на Канченджангу. В итоге долгого разбирательства кореянка призналась, что развернулась ниже вершины. Пасабан перехватила рекорд. Кальтенбруннер стала первой женщиной, завершившей проект 14х8000 без дополнительного кислорода, Мерой стала третьей, также без кислорода.

После отчета Юргалски, однако, стало понятно, что Мерой не дошла до истинной вершины Манаслу, а Пасабан и Кальтенбруннер не достигли истинных вершин Дхаулагири и Манаслу. Эти факты снова освободили титул «первая женщина, выполнившая проект 14х8000»

Вскоре за этот титул завязалась новая гонка. На этот раз – между коллекционерами гор с полной коммерческой экспедиционной поддержкой. Кристин Харила (Kristin Harila) из Норвегии, Адриана Браунли (Adriana Brownlee) из Великобритании (которая на данный момент решила взять паузу), Софи Лавод (Sophie Lavaud) из Франции-Швейцарии, Виридиана Алварез (Viridiana Alvarez) из Мексики, Грейс Ценг (Grace Tseng) из Тайваня и Донг Гонг Юан из Китая, которая сейчас и удерживает титул.

Донг была первой, кто завершил проект, всего лишь спустя несколько дней проект завершила и Харила, которая взошла на все 14 вершин за один год и 5 дней. Это абсолютный рекорд скорости, но все же его невозможно сравнивать с историческими рекордами. Последнюю версию таблицы можно найти тут.

Кристин Харила — это симпатичная норвежская выносливая спортсменка без прошлого опыта в альпинизме. Здесь мы имеем ввиду технические знания и независимые восхождения в ее прошлом. Она перешла из лыжных гонок в трейлраннинг, потом сходила на Килиманджаро в 2015, потом она зашла на шеститысячник для новичков-Лобуче (Lobuche) с востока, потом семитысячник Пута Хиунчули в 2019 и Аконкагуа в 2020.

Потом она почувствовала себя готовой для Эвереста. Она взошла на него вместе с тремя шерпами, включая самого быстрого восходителя на Эверест Ками Рита Шерпа. Она тут же установила мировой рекорд книги рекордов Гиннесса, взойдя на Эверест и Лхоцзе с кислородом за 11 часов 59 минут.

Наблюдая за рекордом Нирмала Пурджи (Nirmal Purja): восхождение на все 14 восьмитысячников за полгода (доказан некорректным), она решила его повторить.

С возможной поддержкой, с примером Пурджи, она ясно видела, что это возможно.

Основные переменные в этом уравнении: сможет ли лететь вертолет, сможет ли она это сделать по состоянию здоровья и смогут ли ей дать необходимые разрешения власти Тибета.

Альпинистские рекорды, как и любые другие, должны быть честными. Это незыблемо. К сожалению, это правило не всегда соблюдается.

Когда ты претендуешь на рекорды, ты сравниваешь свои достижения с предыдущими. Если ты бьешь рекорд – это значит, что ты сделал что-то лучше своего предшественника.

Харила заявляет, что она открыта и честна в своем стиле, что частично является правдой. Проблема не в самом стиле восхождения, а в том, как она позиционирует свое достижение.

Коллекционеры вершин идут за абсолютными рекордами в альпинистской истории, но они оставляют за кадром самый важный фактор своего успеха: помощь и поддержку.

Рекорды можно ставить только в тех же условиях, в каких был твой предшественник. Иначе такие достижения не сопоставимы.

Прошлые поколения восходителей, с которыми соревнуются современники, рассчитывали только сами на себя и осмеливались отправиться в Гималаи только после десятилетий набора опыта.

Там они совершали восхождения, которые раздвигали границы возможного и вписывали себя в историю великих спортсменов.

Без кислорода эти охотники за рекордами даже не осмелились бы попробовать сходить на вершины нескольких гор подряд. В этом огромная разница.

Конечно, Харила – исключительный спортсмен. Но это всего лишь база для того, чтобы стать хорошим альпинистом.

Нирмал Пурджа побил на деле несуществующий рекорд.

Время, с которым он соревновался (7 лет 10 месяцев и 6 дней) принадлежит Киму Чан Хо, который вообще не собирался ставить рекорды. Также Ким не использовал помощь ассистентов.

Мы также не можем пропустить тот факт, что Райнхольд Месснер «ускорил» свои восхождения ближе к концу проекта тем, что перешел на классические маршруты, чтобы стать первым на вершинах всех 14-ти восьмитысячников. Скорость не была его целью. Он просто хотел быть первым.

Ежи Кукучка (Jerzy Kukuczka) и Анджей Чок (Andrzej Czok) во время своей первой весенней экспедиции на Эверест. Фото: Анджей Генрих (Andrzej Heinrich)
На протяжении своих карьер, Месснер и Ежи Кукучка нацеливались на самые сложные маршруты, много раз восходили соло или зимой, в большинстве случаев по новым маршрутам, без кислорода, в альпийском стиле. Кукучка только однажды использовал кислород – во время своего первого восхождения на южный столб Эвереста в 1980.

Эти пионеры не использовали кислород так как именно недостаток кислорода и делает восхождение на восемь тысяч таким особенным и таким сложным.

Так как Месснер и Хабелер уже восходили на все эти горы без кислорода, таким и стал выбор элитных спортсменов. Если Кукучка и Месснер захотели бы в свое время зайти на все восьмитысячники как можно быстрее, они бы сделали это в пределах двух лет, если бы вдруг стали использовать кислород и идти по самым простым маршрутам.

С современной логистикой, они все смогли бы сделать это за три месяца. Это просто никогда не было их целью. А Нирмал Пурджа говорит о каком-то «сокрушении предыдущего рекорда».

Вы же не бьете рекорд на марафоне, если проезжаете ту же дистанцию на велосипеде.

Положительная сторона истории Кристин Харила в том, что в прошлом году она уже доказала, что не надо быть сверхчеловеком, чтобы сходить на все 14 вершин за полгода.

В этом году она близка уже к тому, чтобы завершить проект за 3 месяца (прим. ред: Кристин Харила завершила свой проект 14x8000 за три месяца и 2 дня).

Это выставляет самоуверенно- раздутое достижение Нирмала Пурджи в плохом свете.

Сильный спортсмен с достаточным количеством денег и правильной логистикой может сделать это с большим количеством кислорода, помощью гидов и вертолетами.

Но давайте будем честными: если вы используете кислород, считайте, что вы восходите на семитысячники. Что тоже ужасно тяжело, но вся маркетинговая шумиха, которую вы поднимаете-она про абсолютные рекорды на восьмитысячниках.

Конечно, каждый волен выбирать для себя стиль альпинизма, в котором ему нравится развиваться. Каждому стилю есть место на горе. Но если вы хотите быть действительно честным до конца, тогда вы должны использовать каждую возможность, чтобы честно рассказать о своем рекорде в медиа. Никто из этих искателей рекордов никогда не рассказывал о том, что Кукучка и другие никогда не стремились установить рекорд скорости, им никогда не нужен был гид или ассистент, и по их первопроходам никто больше никогда не ходил.

В свою защиту Харила упоминает, что есть огромная разница между теми спортсменами, которые используют кислород: в количестве этого кислорода или в количестве ассистентов, которых они используют. Конечно, это отличная точка зрения. Но есть также и такие бескислородные восходители, которые отчаянно лгут о совсем неиспользовании кислорода, те, кто на самом деле его не использует, но на всякий случай у шерпы-ассистента припасена для него бутылочка наготове. Или есть и такие, кто использует еду и снаряжение других спортсменов, заявляя, что они совершили восхождение быстро, налегке и без сторонней помощи.

Давление общественного мнения, желание быть исключительным, достойным внимания медиа, достойным контрактов со спонсорами создает большое множество категорий восходителей, где каждый может быть лучшим в чем-то. Разница в сложности при этом не учитывается.

Проблема в том, что все рекордсмены во всех категориях будут включены обывателем в один и тот же список рекордов. Это происходит только потому, что обыватель и «попсовые» медиа не понимают нюансы.

Называя свой проект «Она двигает горы» в то время, как она (прим. ред: Кристин Харила) поднимается на вершину в сопровождении до 6 мужчин шерп-ассистентов это крайне неуважительно и к ассистентам, и к альпинистскому наследию.

На деле, ее гиды-шерпы двигают горы для нее.

Противоречия также в том, что Харила меняет команды шерпов или использует вертолетную поддержку, чтобы забрасывать снаряжение и шерпов в высотные лагеря для более быстрого провешивания перил для нее: все это поднимает дальнейшие вопросы к ее проекту.

Иногда она говорит о том, что это командная работа, но на деле, она не вносит в эту командную работу никакой ценности. Она просто использует работу шерпов. Но при этом это ее имя указано в заголовках как будто это ее выдающиеся способности помогли ей добиться такого рекорда.

Существует очень много других выносливых спортсменов, кто мог бы достичь тех же результатов с такой поддержкой.

Конечно, разница в стилях восхождений была уже между Пасабан, Кальтенбруннер и Мерой, но они все были индивидуальными спортсменами.

Пасабан совершала восхождения в традиционном экспедиционном стиле, без гида, но со своей командой опытных альпинистов и высокогорных портеров. Она использовала дополнительный кислород только на Эвересте.

Нивес Мерой и Герлинда Кальтенбруннер зашли на все 14 вершин без дополнительного кислорода. Они обе не использовали высотных портеров, но Мерой восходила по классическим маршрутам и использовала уже провешенные другими экспедициями перила. Что касается Кальтенбруннер, она часто ходила в альпийском стиле и по значительно более сложным маршрутам. Например, Северо-Западный гребень К2 или траверс Шишапангмы с юга на классический маршрут-такие восхождения были бы выдающимися даже для альпиниста-мужчины.

Когда Кальтенбруннер спросили о важности того, чтобы стать первой, она ответила: «Если бы для меня имели значение только рекорды, я бы ходила по самому простому маршруту на каждой горе. Для меня, быть первой-не составляет ценности»

Единственная гора, которой не хватает Мерой после анализа 8,000ers.com это истинная вершина Манаслу. Нивес все еще ведет активную жизнь и могла бы вернуться на вершину, но ей не нравятся толпы людей. Вместо этого она с мужем (он был ее партнером на всех восхождениях), Питер Хамор (Peter Hamor) из Словакии и Боян Ян (Bojan Jan) из Словении совершили первопроход на западную стену Кабру (7,394m) в районе Канченджанги. Это дает ясное понимание о том, что для нее представляет альпинизм, который бросает вызов. И это приводит нас к главной мысли этой статьи.

- Основная проблема не «сантиметризм», как его многие называют, не новые бизнес возможности для установки новых рекордов из-за ошибок, которые были найдены десятилетия спустя.

Проблема в том, что многие ошибочно ассоциируют коммерческие восьмитысячники с альпинистской ценностью и альпинистским уровнем подготовки. Выглядит так, что такие восхождения на восьмитысячники измеряет уровень профессионализма альпиниста.

Но ценность альпиниста определяется не тем, на сколько восьмитысячников он взошел, был он на вершине Эвереста или нет. Его ценность определяется только тем, как именно он взошел на гору.

В беспрецедентной карьере Месснера, его успех в проекте 14×8,000m это только статистическое любопытство. Это не то, что сделало его великим альпинистом всех времен. Он уже был лучшим в мире к тому моменту, как решил ехать в Гималаи. Это как раз тот случай, когда его «как именно» на восьмитысячниках сделало его одним из лучших.

Месснер все время раздвигал границы возможного. Не те границы правильной логистики, которые сейчас двигает Нирмал Пурджа, а настоящие границы физических и ментальных возможностей, а также уровень технического мастерства.

В его альпинистских проектах выживание не всегда было гарантировано. Он рисковал самым главным в угоду своим взглядам. Все его проекты были настоящими исследованиями со многими переменными и бесконечным количеством первопрохождений. Первый траверс Нанга Парбат, где погиб его брат, а сам он еле выжил. Первое бескислородное восхождение на Эверест с Питером Хабелером. Возможно, еще сложнее было бескислородное соло восхождение на Эверест, когда он был на горе совсем один. Первое соло на Нанга Парбат. Первый траверс в альпийском стиле Гашербрум I-Гашербрум II, который в корне изменил стиль восхождений на восьмитысячники. Северная стена Канченджанги. Любое из этих восхождений имеет больше альпинистской ценности чем вся коллекция из 14-ти восьмитысячников в сопровождении гида.

Месснер возможно и был в 65-ти метрах от вершины Аннапурны, но это ничего не меняет в его уровне или ценности его альпинистского резюме. Единственное, что это меняет: может ли он претендовать на выполнение проекта 14х8000. Но идея в том, что это не имеет никакого значения.

Анализ Юргалски это всего лишь статистический список, он никаким образом не влияет на историю альпинизма. Уже в золотые годы это было не «сколько», а «как» и это давало ценность для альпинистского восхождения.

Сегодня спортивная ценность коллекционирования восьмитысячников полностью обесценена искателями рекордов в сопровождении гидов. Коллекционирование вершин с гидами не имеет ничего общего с альпинистской историей.

Высотный туризм разрушил миф о восьмитысячниках.

В самом начале чисто нумерический подход к восхождениям на восьмитысячники коррелировал с альпинистской ценностью. До второй половины 1980 только лучшие альпинисты пытались дойти на эти вершины: часто по новым и сложным маршрутам, иногда в альпийском стиле, потом соло, потом зимой.

Однако с ростом количества коммерческих экспедиций – экстремальный высотный туризм в сопровождении гида – статистическое достижение, которое отделилось от альпинистской ценности.

В наши дни абсолютно любой может зайти на восьмитысячник, если у него есть финансовые возможности, уровень физической подготовки примерно выше среднего и достаточно свободного времени. Вам не нужно быть независимым альпинистом в классическом понимании.

Современный женские коллекционные восходительницы никогда не встанут в один ряд с такими альпинистками, как Элисон Харгривз (Allison Hargreaves), Ванда Руткевич (Wanda Rutkiewicz), Линн Хилл(Lynn Hill), Катрин Дестивель (Catherine Destivelle) или Герлинда Кальтенбруннер.

Точно так же, как и достижения Месснера, Кукучки, Велицкий (Wielicki), Штремфель (Stremfelj), Бонингтон (Bonington), Урубко (Urubko), или другие альпинисты их уровня никак не пострадали от современной эры туристов-восходителей как Шехрозе Кашиф (Shehroze Kashif).

То же самое можно сказать о Семи вершинах или серии Иксплорер Гранд Слэм (Explorer’s Grand Slam).

Если ты идешь до последнего градуса (111km) на Северном и Южном полюсах в группе с гидом, это далеко не одно и то же с тем, чтобы пройти там же 1000 км без гидов и без поддержки.

Даже если не касаться термина «исследование». Что вы исследуете на маршруте, который уже прошли сотни или даже тысячи людей, кроме своих личных границ?

Слово восьмитысячник обладает какой-то мистической аурой, преимущественно из-за многих погибших и героических историй прошлого.

Эти горы попадают в новости только потому, что люди думают, что взойти на восьмитысячник все еще так же сложно, как и 40 лет назад.

И это правда, но только в том случае, если восходитель не пользуется кислородом и помощью шерп.

Пьедестал, который однажды был забронирован для самых лучших альпинистов внезапно был отнят индустрией приключенческого туризма и стал экстремальным высотным тематическим парком, который производит фальшивых героев, которые покупают работу и способности других людей, чтобы продать это как результат собственного успеха.

Мы знаем, что коммерция никогда не была ориентирована на качество. Во времена, когда Эдди Бауэр увольняет своих амбассадоров-альпинистов, чтобы освободить место для инфлюенсеров, которые помогут охватить более широкий рынок, у нас не должно быть больших ожиданий относительно того, в какую сторону движется индустрия.

К сожалению, даже специализированные медиа одержимы коммерческими успехами на восьмитысячниках и более не делают акцент на различиях в стилях восхождений и на том, как эти вершины были достигнуты. Они уделают слишком много внимания многим восходителям, которые ничем не отличаются от своих предшественников, чьи рекорды они «бьют».

А тем, кто привержен первоначальным ценностям, восхождениям без кислорода и внешней поддержки, сейчас очень тяжело: им приходится объяснять людям разницу.

Чешский альпинист, дважды победитель Piolet d’Or (прим. ред: престижная альпинистская награда: «Золотой ледоруб») Марек Холечек (Marek Holecek), отлично написал про это в своем посте в социальных сетях:

«Я не думаю, что широкая альпинистская общественность или публика меняется. Проект 14х8000 Нирмала Пурджи или зимнее восхождение непальцев на К2 все еще тянет медиа как магнит. А медиа как раз формируют точки зрения большинства читателей.

Например: в феврале 2022 журнал National Geographic опубликовал статью о зимнем восхождении на К2 под заголовком: «Историческое восхождение». Также на Нетфликс идет документальный фильм Нирмала (прим. ред. Пурджа), где он презентует свои восхождения.

Судя по большому интересу медиа и общественности – людям все равно войдут ли эти восхождения в настоящую историю альпинизма, где спортсмены соблюдают правила и вкладываются в развитие. По моему мнению, это большие слова, но пустой контент.»

Это вопрос, должны ли вообще медиа освещать экспедиции на восьмитысячники в сопровождении гидов, например точно так же, как мы не пишем о восхождениях с гидами на Мон Блан. Это пиар сообщения, которые легко использовать. Мало усилий, зато много кликов. Однако эти клики несут определенную экономическую и финансовую нагрузку.

В таком случае, необходимо хотя бы освещать эти восхождения в правильном контексте: что именно представляет из себя рекорд и как он был достигнут.

Когда люди вроде Грейс Ценг (Grace Tseng) попадают в заголовки международных альпинистских изданий, альпинистам становится стыдно.

Конечно, и среди восходителей с гидами есть много вдохновляющих и трогательных историй. Это фантастика, что что многие люди могут исполнить свои мечты с помощью гидов. Они, конечно, могут вдохновить и других людей выйти из зоны комфорта. Но те, кому необходим гид для восхождения ни в коем случае не должны претендовать ни на какой альпинистский рекорд.

Автор: Ласло Пинтер.