Обвинения непальских шерпов в гибели"западных" альпинистов в зимний экспедиции на К2 февраль 2021 год.

Обротите внимание! на ключевой момент: Мингма говорит о том, что шерпы провесили перила от первого высотного лагеря до вершины (участок от базового лагеря до первого лагеря был провешен командой Джона Снорри, которая пришла в базовый лагерь раньше всех) и не получали за это плату, то есть шерпы работали на горе не для обеспечения восхождения коммерческих клиентов а в качестве полноправных альпинистов.

В то время как все споры о перилах начинаются со слов о том,что шерпы якобы обязаны были провесить перила для других участников восхождения.

Другой важный факт, правильно отмеченный Мингмой, состоит в том, что о опасности огромной ледовой трещины прекрасно знал Сона Шерпа, участник восхождения на вершину, однако за все то время. пока Сона оставался в базовом лагере (до 9 февраля) ни один из альпинистов не удосужился расспросить его о опасностях маршрута.

Также Мингма упоминает такое выражение как "паразиты" - говоря о альпинистах, которые поднимаются на вершину использую исключительно веревки, провешенные непальскими шерпами.

Мингма Шерпа: я хочу ответить всем хейтерам на их неправомерную критику, иначе эти разговоры разрастутся еще больше.

Сейчас весь интернет наполнен вводящими в заблуждение новостями о нашем восхождении на вершину восьмитысячника К2. Есть и альпинисты и целые СМИ, которые никак не могут поверить в наш успех, в историческое восхождение.

Грустно и одновременно смешно наблюдать за реакциями некоторых альпинистов, которые только что вернулись с К2 без успеха. Они обвиняют непальскую команду в том, что непальские шерпы якобы перерезали веревки после возвращения с вершины, о том, что якобы мы не поделились важной информацией о восхождении, якобы хранили план восхождения в секрете и т.д.

Вспомните, почему К2 (K2 / Chogori, 8611м) называется ДИКОЙ горой и почему она оставалась непройденной в зимний период на протяжении 34 лет с момента первой попытки в сезоне 1987/1988 года?

Я Вам скажу, что когда непальская команда начинала свое штурмовое восхождение 12 и 13 января, большинство альпинистов в базовом лагере знали, что мы собираемся на вершину, но при этом никто не верил, что нам это удастся сделать, поскольку тогда прогнозировалось очень короткое погодное окно и маршрут выше третьего лагеря не был провешен перилами.
Исходя из этих фактов, никто из альпинистов не пошел с нами на гору, к тому же они не были акклиматизированы для этого восхождения.

Теперь же те альпинисты, которые не могут принять наш успех и свою неудачу пытаются хоть как-то насолить нам, спекулируя на именах погибших на горе товарищах.

5 февраля четверо альпинистов: исландец Джон Снорри Сигурджонссон (John Snorri Sigurjonsson), чилиец Хуан Пабло Мор Прейто (Juan Pablo Mohr Prieto), пакистанцы Мухаммад Али "Садпара" (Muhammad Ali "Sadpara") и его сын Саджид Садпара (Sajid Sadpara) вышли из третьего лагеря на штурм вершины.
Вскоре Саджид Али вернулся в третий высотный лагерь из-за того, что сломался его регулятор подачи кислорода.
Остальные трое участников продолжили восхождение...

В последний раз троих альпинистов на горе видел Саджид Садпара. Это было 5 февраля на отметке примерно 7800 - 8000 метров, когда они собирались проходить "Бутылочное горлышко".

Поисковая операция началась на следующий день, после того, как стало понятно, что трое альпинистов не спустились в третий высотный лагерь.

Поиск пропавших без вести альпинистов проводился всеми доступными и возможными способами: на склон горы поднялась наземная группа (однако они не смогли подняться выше второго лагеря из-за плохой погоды).
Также был совершен облет горы на вертолете, который не дал результата.
Помимо этого склон горы сфотографировали с армейского самолета С-130 "Геркулес", используя технологию SAR

К сожалению поиск не дал никаких результатов и 18 февраля пропавшие альпинисты были официально объявлены погибшими.

Многие альпинисты, которые были с нами на К2 радуются за успех Непала и непальских шерп и довольны хотя бы тем, что попробовали подняться на вершину. Мы благодарны им и восхищаемся их смелостью. Но есть и те, кто до сих пор не может поверить в наш успех.

Давайте пройдемся по некоторым замечаниям.

Мы были сборной из 4 независимых команд, каждая команда поднималась в своем собственном графике.
Внутри команды один участник имеет право обвинять другого своего товарища. но ни одна команда не имеет права обвинять другую, независимую от нее команду в своей неудаче.
Я знаю, что если бы альпинисты успешно взошли бы на вершину 5 февраля, то никто бы не стал критиковать других за аварии и ошибки в логистике. Более того, я совершенно уверен. что в своем успехе они ни разу не упомянули бы непальских шерп.

Мы благодарны Мохаммеду Али Садпара, Саджиду Али Садпара и Джону Снорри за то, что они первыми провесили перила до первого высотного лагеря.
Когда мы провесили перила выше - от первого лагеря до вершины, никто из альпинистов не помогал нам в провеске или заброске снаряжения; зато теперь они нагло врут о том, что якобы непальские шерпы были наняты в команду именно для обеспечения восхождения клиентов: провеске перил для них и заброске ихнего снаряжения в высотные лагеря.
Я называю таких людей: альпинисты - паразиты.

Обе непальские команды [от ред: Мигмы Шепы и Нирмала Пурджи] вернулись из базового лагеря К2 в цивилизацию 20 января, но в базовом лагере по прежнему оставался Сона Шерпа (Sona Sherpa) - участник экспедиции Seven Summit Treks, который также был с нами на вершине 16 января; он оставался у К2 до 9 февраля.
За это время, за эти 16 дней в базовом лагере у этих альпинистов-хейтеров было много времени, чтобы расспросить Сону о всех деталях восхождения, о веревках и опасных участках маршрута.
Почему же они даже не попытались узнать у него информацию?

Они завидуют нам, потому что мы совершили успешное восхождение а они не смогли добраться до вершины.

Несколько альпинистов заявили. что шерпы. возможно, обрезали веревки при спуске с вершины. Серьезно??
То есть выходит что мы поднялись на вершину как эгоисты и вернулись обратно, отрезав всем другим путь к вершине?
Однако эти же альпинисты прошли по горе по той самой веревке, которую мы провесили, поднялись на ту высоту, на которую смогли. Если была веревка на склоне горы, то она оставалась провешена и до вершины.
Во всех экспедиционных командах в этом году были шерпы, все они были нашими друзьями, а некоторые еще и близкими родственниками; как мы могли обрезать веревки, когда знали, что в феврале намечено еще одно восхождение и на гору собираются идти наши братья?
Какой смысла в этой обрезке перил?
Еще одно обвинение было высказано состоит в том, что один из наших шерп сказал альпинистам, что они обрежут веревки если вслед за ними на вершину пойдут другие альпинисты.
И снова - какой в этом смысл? И почему никто из альпинистов не раструбил на весь мир о этом вопиющем факте сразу же перед нашим восхождением?
Почему эти ложные обвинения всплывают уже по факту завершения всей экспедиции и по факту неудачи западных альпинистов?

Это всё из-за привлечение внимания общественности к своим персонам или они завидуют нашему успеху?

Кроме того, мы спускались с вершины в 16:43 16 января, уже в сумерках, включив налобные фонари. Мы были вымотаны до предела; в 200 метрах ниже вершины нас настигла ночная тьма.
Любая, даже мелочная ошибка могла стоить нам жизни.
Становилось всё более холоднее и мы старались сбросить как можно больше высоты, поскольку поднимавшийся ветер пронизывал наши тела до костей.
Теперь скажите, как в таких условиях и в таком физическом состоянии мы могли заниматься еще и обрезкой провешенных перил?

Все на К2 этой зимой стремились быть первыми и мы тоже. У каждого из нас было свое планирование и никто не делился с нами своим планом.
Мы также хранили свои планы при себе, как и в любом другом спорте, однако если бы к нам кто-нибудь подошел с вежливым вопросом, мы безусловно, рассказали бы ему о планах.
Нимс лично выбрал штурмовую группу: это были лучшие из лучших альпинистов, я сделал тоже самое в своей группе.
Мы не хотели рисковать восхождением из-за неопытности участников. Чем больше участников штурма. тем больше вероятность аварии, особенно в такую суровую погоду.

Накануне, 13 и 15 января погода была великолепная. 14 января был сильный ветер. 16 января утро было ясным, а к обеду начал нарастать ветер и к 17 числа погода совсем испортилась.
Наш единственный шанс был совершить восхождение 15 января, но вскоре, когда мы были в высотных лагерях, прогноз погоды изменился и уже было поздно что-то менять.
Зимой на К2 погода меняется очень резко.
Сперва маршрут был проложен до третьего лагеря, но погода была не подходящей для штурма; поэтому никто и не верил, что нам удастся восхождение, да и мы сами не были в этом уверены.
Но мы рискнули и выиграли!